Бей свободную прессу, спасай – кого?
Когда я был младшим школьником, меня поразил такой факт. Взрослые обсуждали падение рейсового автобуса с моста в Нагорском районе. В реке Кобре тогда погибло много людей. Двоюродная сестра рассказывала, что спастись удалось только двоим, причём, кто-то из них боролся с судорогами в холодной воде с помощью булавки, укалывая себя в ноги...
Мне было жалко утонувших, и тяготила мысль, которую я долго не решался высказать вслух. Тогда я был большим поклонником теленовостей, на кухне у нас постоянно работало радио, я любил читать и местные, и центральные газеты, но о страшной аварии у нас нигде не сказали, не написали ни строчки.
Объяснений этому молчанию я найти не мог. "Почему?" – спрашивал я у взрослых. Но ничего внятного от них не услышал. И только двоюродная сестра вскользь заметила, что о трагедии сообщило радио "Свобода".
И я проникся чувством благодарности к неизвестному мне радио, что оно уделило внимание нашему происшествию, и несколько обиделся на любимую программу "Время"...
А уже в старших классах учительница истории обвинила меня в том, что я слушаю "вражеские голоса". Но я особо не слушал ни "Свободу", ни "Голос Америки", ни "Свободную Европу", ни "Немецкую волну".
Шла перестройка, я с упоением читал молодёжные журналы вроде "Смены" и "Ровесника", что-то интересное для себя выбирал из толстых литературных журналов, но особенно потрясал, конечно, "Огонёк" Коротича.
Каждый номер приносил сенсации – журналистских расследований, исторических публикаций по поводу тех или иных "белых пятен", острой полемики.
Трудно было разбираться в обилии мнений, но разве можно было сравнить учебник истории с его нудным повествованием о количестве созданных колхозов в годы первой и второй пятилеток со статьями о раскулаченных, о лагерях политзаключённых?
Крайне внимательно я слушал "Свободу" только однажды – в ночь с 3 на 4 октября 1993 года. Более того, записывал эфир на магнитофонные кассеты. Решение Ельцина стрелять в Верховный Совет уничтожило мои юношеские мечты о демократии и "свободной" России.
Из всех преобразований постсоветской эпохи в моих глазах лишь сохранение и развитие свободы слова хоть сколько-то оправдывало произошедшие перемены к худшему... И вот спустя четверть века жизнь снова заставила вспомнить о существовании "Радио Свобода", ныне объявленного иностранным агентом.
Поляризация политических СМИ в последние годы достигла апогея. С одной стороны, подконтрольные государству печатные и электронные издания, практически всё телевидение и радио вернулись к старой "лакировке действительности", хорошо знакомой по советской эпохе.
С другой, часть относительно небольших, прежде всего либеральных ресурсов превратились в жёстких и непримиримых критиков власти, заостряя внимание на любых её промахах.
Недавние скандалы с признанием "Медузы" "иностранным агентом", уголовным преследованием редакторов студенческого журнала DOXA и главного редактора "Важных историй", участившимися обысками и арестами журналистов – ознаменовали новое широкомасштабное наступление на оппозиционную прессу.
Пресс-секретарь президента Песков, отвечая на вопрос о судьбе популярной "Медузы", сказал, что исчезновение одного СМИ не может повлиять на ситуацию на информационном рынке в целом.
Так как история никогда и никого ничему не учит, подобную точку зрения разделяет, надо полагать, большинство граждан нашей страны.
Во всяком случае лично для меня, человека, интересующегося политической сферой, в своё время довольно чувствительными были потери, связанные с разгромами редакций НТВ ("Итоги" Е.Киселёва; "Куклы" Шендеровича; "Сегодня" с Т.Митковой; "Глас народа" С.Сорокиной; "Намедни" Л.Парфёнова и др.), "Лента.ру", "Паблик пост", "Ведомости"...
С прекращением трансляций "Евроньюс" на "Культуре" и др., но эти события происходили почти при полном общественном равнодушии. При всём уважении к "Медузе", "Важным историям", DOXA и т.п. уровень их известности и влиятельности несопоставим с уже поверженными колоссами.
Так уж повелось в России, что здесь всякая власть боролась с неодобрительными словом.
Екатерина Великая швыряла на пол радищевское "Путешествие из Петербурга в Москву", при Николае I за "Философическое письмо" Чаадаева объявили сумасшедшим, руководитель жандармерии Дубельт сожалел о ранней смерти Белинского, которого он не успел сгноить в крепости и т.д.
Однако и советский режим недалеко ушёл от царизма в неприятии критики. При всём трагизме 90-х, казалось, что вот хотя бы свобода слова вошла в нашу жизнь накрепко и навсегда. Но 149 место в рейтинге свободы прессы в 2020г. вряд ли подтверждает данный тезис.
При этом неясны цели преследователей оппозиционных журналистов. Они могут испортить журналистам жизнь, могут закрыть десятки СМИ, но людей, привыкших искать разные источники информации, самостоятельно её анализировать и делать выводы, ликвидация тех или иных изданий не вернёт в лоно Первого канала.
Как показывает опыт, подавление отечественной свободной журналистики лишь многократно увеличивает аудиторию иностранных СМИ, вещающих на русском.