Наука о счастье: четыре истории любви от российских ученых

Лингвисты: «Сначала я на него страшно разозлилась»

Известные лингвисты Максим Кронгауз и Мария Бурас вместе уже 43 года.

Рассказывает Мария: Познакомились мы с Максимом в университете, учились в одной группе на отделении структурной и прикладной лингвистики филфака МГУ. И сблизила нас лингвистика, хотя и несколько прикладная. 

Началось с того, что нас поставили вместе дежурить по кухне. Это было в лингвистической экспедиции в дагестанском поселке Бежта после 1 курса, мы жили в здании поселковой школы и готовили по очереди. Так вот, на том дежурстве мне пришлось отдуваться одной, потому что

Максим натаскал воды и, решив, что больше от него толку все равно никакого нет, ушел играть в футбол. Я страшно разозлилась, а от ненависти до любви, как говорится, недалеко. 

Работать с мужем в одной сфере непросто, уж очень разные у нас манеры работы. Я методична и не люблю отвлекаться, когда что-то делаю, Максим брызжет идеями, но записывать ничего не любит, а наоборот, прокрастинирует, а потом, когда отступать ему уже некуда, начинается аврал. Но безусловное преимущество близости интересов заключается в том, что их можно обсудить. Из таких разговоров иногда появляются общие статьи на увлекательные для нас обоих темы. Вот несколько примеров: статья о любви и сексе в языке, статья об обращении в семье, статья о национальных характерах. Но любимые наши совместные проекты лежат рядом с лингвистикой, а иногда и вне ее. Так, в последние годы мы написали некоторое количество мемуарных текстов, посвященных нашим учителям: В. А. Успенскому, А. А. Зализняку, А. К. Поливановой. А еще мы вместе пишем детские сказки о братьях Пете и Осе, заимствуя какие-то черты у наших многочисленных внуков (их 7 штук).

Работать вместе нам всегда трудно, мы обязательно ссоримся. Разногласия возникают, например, при написании мемуарных текстов. Максим считает, что главное, чтобы было интересно, а я борюсь за то, чтобы при этом еще и никому не было обидно. Но вспоминать вместе гораздо лучше, чем порознь, и результатом мы бываем довольны. Еще одна из причин ссор состоит в том, что, поскольку печатаю всегда я, то я же на ходу и редактирую, а Максим злится, когда правят его слова. Но сговариваемся как-то в итоге.

Наша совместная работа похожа на нашу совместную жизнь — мы спорим и ссоримся, но как будто бы все время движемся вперед и в конце концов приходим куда-то вместе, окончательно помирившись. Нам нравится и это движение, и это беспокойство.

Иван и Мария Семьян вместе 11 лет.

Иван: Мы с моей женой Марией уже 11 лет вместе, у нас два сына. Я преподаю и руковожу Лабораторией экспериментальной археологии в ЮУрГУ. Маша закончила Институт культуры и работает в Заповеднике «Аркаим». 

Познакомились мы в этно-центре, который специализируется на этнографии народов севера. Работали там экскурсоводами. Однажды я энергично выходил из срубной яранги, а Маша хотела туда войти с группой туристов и я буквально сбил ее дверью в снег. Сначала она, конечно, на меня немного сердилась… Но потом мне удалось завоевать ее сердце. Помню, что в одну из первых встреч у меня промелькнула мысль, что на этой девушке я бы женился. Такая мысль возникла у меня впервые.

Раньше я несколько раз брал с собой девушек на раскопки и всегда видел, как тяжело им это давалось. Было заметно, что они страдают ради меня, и мало кто мог продержаться больше недели-двух.

Я испытал сильное удивление, когда хрупкая и в хорошей степени «гламурная» моя Маша спокойно провела в поле 1,5 месяца по 7-8 часов, работая лопатой.

Временами скорее она мне оказывала моральную поддержку, чем я ей. Дело в том, что родители Маши — походники и все детство брали ее и сестер на сплавы, в пещеры, в длительные пешие переходы по горам и она это обожает гораздо больше меня. Однажды я даже подарил ей пеший поход на Кавказ, и она прошла пешком около 100 км по горам. Так что мне очень повезло с женой.

Работать в одной сфере с супругой — для меня только плюс. Без ее поддержки и мудрых советов у меня не было бы столько сил. Я довольно сложный человек и занимаюсь необычными и часто нелегкими в реализации научными проектами. Маша меня понимает и поддерживает. Я творческий и часто разбросанный, а Маша — прагматик и конструктивный человек. Мы друг друга хорошо дополняем.

Проектов у нас очень много. Есть совместные публикации — например, вместе мы писали статью о синташтинской культуре. Вместе копали памятники бронзового века и энеолита. Жили по полгода в горах в Крыму в палатках в экспедиции, когда уже был старший сын. Даже наш главный на сегодня проект — реконструкция колесничного комплекса синташтинской культуры — происходил при поддержки моей жены. В рамках программы популяризации этого феномена она разработала детскую настольную игру, посвященную синташтинской культуре. Маша занимается изготовлением масштабных музейных макетов древних жилищ, городищ, погребений. Это очень круто и интересно!

Я думаю, что брак — это очень важное партнерство во всех отношениях. Брак должен быть таким, чтобы семья делала человека сильнее.

Андрей Лисовский и Екатерина Оболенская, сотрудники Зоологического музея МГУ, вместе почти 20 лет.

Екатерина: Мы с Андреем познакомились в 2003 году в экспедиции научного студенческого общества кафедры биогеографии географического факультет МГУ. Андрей был приглашен в качестве зоолога–преподавателя. Я же была студенткой первого курса и решила поучаствовать в таком заманчивом мероприятии как «экспедиция» в Архангельской области.

Через полгода после поездки Андрей меня нашел и предложил работу лаборанта в отделе эволюционной морфологии Зоомузея МГУ. Так началась наша совместная работа. Андрей был моим научным консультантом курсовых работ, диплома и кандидатской диссертации, вместе мы участвовали и участвуем сейчас в грантах и проектах, соавторы в ряде статей.

Поженились мы в 2010 году и сразу после свадьбы улетели в экспедицию на Дальний Восток. Каждый год мы проводим несколько месяцев в разнообразных поездках. Это и конференции, и экспедиции, и командировки в музеи Европы, Северной Америки и Китая, где мы работали с коллекциями зоологических музеев. Совместные полевые исследования (Европейская Россия, Алтай, Саяны, Якутия, Забайкалье, Дальний Восток, Тибет, Гималаи), сбор научного материала, зачастую в экстремальных условиях, экспедиционный быт, пройденные километры по горам и долам и рекам, забавные и не очень происшествия – все это, конечно же, сплачивает людей, а пережитые вместе эмоции делают ближе и ценнее друг для друга.

В особо напряженные моменты (диссертации, отчеты и другие срочности) ясный ум, опыт, пунктуальность и воля Андрея уравновешивают мою природную нерешительность и проявления тонкой душевной организации, и наше общее дело движется в нужном русле.

Учитывая, что мы оба не отличаемся флегматичным нравом, а скорее наоборот, то гром и молнии дома летают частенько. Наша работа не заканчивается за порогом дома, как у большинства людей, и в семье мы не можем так просто от нее отдохнуть, забыться, отвлечься. Появление детей 6 и 3 года назад подарило нам огромную долгожданную радость и счастье и, конечно же, внесло изменения в нашу привычную работу и образ жизни. Все же нам удается совмещать (хотя мне и в меньшей степени) и семью, и работу, и совместный проект – «Млекопитающие России», который мы ведем с 2017 года. Наши полевые выезды в последние годы, ограниченные Европейской частью России – областями, куда можно выехать ненадолго вместе с детьми, вполне укладываются в задачи проекта.

Иван Оселедец и Екатерина Муравлева, сотрудники Сколтеха, вместе 15 лет. 

Екатерина: Мы познакомились на конференции в Москве летом 2007 года. Я закончила мехмат МГУ, а муж — физтех МФТИ, но у нас много общих знакомых. В 2010 году у нас появилась первая совместная статья и наша дочка. С тех пор мы успели вместе поработать в разных институтах: Институт прикладной математики общества Макса Планка в Лейпциге, Институт математики им. Хаусдорфа в Бонне, и с 2017 оба работаем в Сколтехе, хотя и в разных подразделениях. Работать в одной научной области интересно, но иногда непросто.

Достаточно сложно найти подходящие позиции в одном университете, кто-то будет идти на уступки. После защиты диссертации у меня было несколько предложений, от которых я отказалась, поскольку найти там же позицию для мужа было проблематично — он был overqualified для открытых вакансий.

Есть очевидные достоинства: всегда можно посоветоваться, освоить смежную тематику, взять на вооружение какую-то идею или прием. Но временами сложно разделить домашнюю и рабочую составляющую: не получается, что ты вернулся домой из университета и переключил голову на бытовые дела, часто обсуждаем текущие статьи или проекты за ужином. Это, наверное, характерно для всех пар, которые заняты в одной сфере. У нас в этом смысле забавная ситуация — мои родители преподают и занимаются наукой (сотрудники МГУ), мой брат работает в Математическом институте РАН, родители Вани тоже из научной среды (папа — известный математик, мама — преподавала в ВШЭ, сейчас они на пенсии), так что

любые семейные сборы местами превращаются в научный семинар. Шутим, что на дочку давит окружение — два поколения имеют научную степень по математике.

У нас долго был нарушен work-life balance в сторону работы, но последние годы мы стараемся сознательно выделять время для отдыха. Очень любим путешествовать, дочку берем с собой с раннего возраста — первый раз она была с нами на конференции в возрасте 2,5 месяцев. На конференции, которые подходят по тематике нам обоим, мы ездим вместе — это очень приятная часть профессии, в остальных случаях аккуратно согласовываем график, чтобы дочка по минимуму была без нас. 

Семейных союзов в научной среде не так много, но работают они успешно. В Лейпциге нашими старшими коллегами были Борис и Венера Хоромские, которые давно и продуктивно работают вместе. Наука — это очень интересно, и здорово, когда твою страсть разделяет близкий человек!