Алхас Джинджолия: «Как можно ближе подобраться к президенту, чтобы донести свою точку зрения?»
Президент Абхазии Аслан Бжания провел заседание рабочей группы по определению приоритетных направлений экономической реформы. Участник заседания, экс-депутат парламента и представитель экспертного фонда «Аамта» Алхас Джинджолия рассказал в интервью «Эху Кавказа» о предложениях и темах, которые обсуждались. Он признался, что надежд на начало реальных реформ у него мало.
– Алхас, скажите, пожалуйста, для чего президент собирал представителей на совещание по экономическим реформам?
– Была недавно его пресс-конференция по поездке в Москву и Белоруссию, и там озвучивалось, что будет такая встреча. Мы заинтересовались и постарались туда попасть.
– О чем там шла речь? Что говорил президент?
– Ничего внятного там не обсуждалось, потому что это было рамочное совещание, обговорили, что придадим ему ежемесячный характер, вести эти встречи будет вице-президент Бадра Гунба. И озвучили круг интересов – о транзите шла речь, об апартаментах. В такие времена любой разговор нужен, раз мы это декларируем на всех встречах, нужно идти и разговаривать. Тем более что есть что сказать, что предложить. Ближе, чем через такие встречи, как можно, по-охотничьему скажу, подобраться к президенту, чтобы донести свою точку зрения? Так как у нас есть трудности с попаданием на официальные СМИ, для нас это возможность быть услышанными и увиденными.
– Кроме транзита и апартаментов, что еще звучало на этой встрече? Какие темы поднимались?
– По энергетике был разговор, говорили о том, что не надо ждать ежемесячных заседаний, есть возможность сразу принять кадровые решения, которые приведут к каким-то сдвигам, не только экономическим, но еще и политическим. Я не знаю, были ли мы услышаны, но сейчас готовим предложение, раз оно прозвучало вслух, стараемся быть последовательными. Со времен депутатства мы отстаивали одну и ту же точку зрения и на этом заседании ее еще раз озвучили, сейчас будем предлагать решение.
– Это касается энергетики, Алхас?
– Конечно. Сейчас я сижу в помещении, где нет света, мне сейчас это важно. Меня мифическая отдача от апартаментов, сейчас это такая новая модная тема, вообще не волнует. Сейчас меня волнует основополагающая часть любого экономического проекта в Абхазии – это энергетика. Зачем в какие-то дебри уходить про выпуск консервов, джемов и соков или говорить о том, как гостиницы строить, если нет энергетики, нет фундамента, на котором можно строить экономический базис?
– О каких кадровых решениях шла речь? Конкретизируйте их, пожалуйста.
– Скоро плесенью покроется наш антикризисный план, мы его предложили три года назад во времена нашего депутатства. Как только в 2020 году была избрана ныне действующая власть, одним из первых было решение легализовать майнинг, несмотря на много предупреждений, просьб не разрешать его. Этим был нанесен критический удар по инфраструктуре энергетики, он продолжает свое разрушающее энергетику действие. Разрушается функционал организации «Черноморэнерго», это одна из самых потенциально мощных организаций, в идеале она должна быть бюджетообразующей, а мы ее уничтожаем. Конечно, план мы предложили три года тому назад, это был очень подробный план, до нас была направлена еще более подробная справка от предыдущего руководства «Черноморэнерго», но решения никакого не последовало. Недавно мы опять обратились к администрации, просили их услышать наши предложения. Первый шаг, чтобы спасти энергетику, – это борьба с майнингом. Майнингом занимаются люди в огромных масштабах, всех калибров: маленькие фермы, крупные фермы, один аппаратик, пятьсот аппаратиков. Занимаются под административным прикрытием, оно может быть как прямое разрешение или как закрытие глаз энергетиков на происходящее. Да, это наши граждане бедные зарабатывают, кто как может, но в итоге они уничтожают сами себя.
Примите кадровое решение, возьмите и назначьте своего антагониста, с него и спросить будет легче. Если он завалит работу, его и «казнить» демонстративно вам будет легче. Назначьте яркого оппозиционного лидера, вот что мы им предлагаем. А если мы с вами вспомним, кто больше всех шумел по этому поводу, то кандидатура всплывает сама собой в памяти, конечно, это Гарри Гурамович Кокая. Давайте смоделируем ситуацию: назначаем его главой «Черноморэнерго», заместителем – человека от власти, вместе они наводят порядок в «Черноморэнерго». Они начинают борьбу с майнингом не в рамках комиссии, которая ничего сделать не может, а по-настоящему начинают бороться и отключают десятки тысяч аппаратов. Я верю, что это возможно, потому что знаю, что, помимо желания, есть еще точное понимание, как это сделать. Если руки не связаны постами, обещаниями и так далее, а только ответственностью перед своим народом, успех гарантирован.
– Какова была реакция президента?
– Мы сначала пришли в администрацию президента, это было примерно два месяца тому назад, предложили это в спокойном режиме обсудить. Нас, естественно, сразу же все возненавидели. Мы же не за кресло главы «Черноморэнерго» сражаемся? С этим же ответственность приходит огромная! Если мы с депутатских времен три года орем, что уничтожают энергетику, и мы знаем, как это остановить, если вы не смогли, одно, второе, третье руководство компании сменилось, дайте попробовать другим, может быть, помогут. Это же общая, в конце концов, тема энергетики, она не провластная или оппозиционная?
– Какая реакция была на ваше предложение?
– Пока никакой.
– Может быть, еще какие-то конкретные предложения звучали со стороны участников встречи?
– Темур Надарая озвучил базисную вещь, если говорить про экономику и реформы, – проведение не только переписи населения, но и сельскохозяйственной переписи. Что реформировать? Честно говоря, у нас смутное представление о предмете реформирования. Другое предложение было от Беслана Ачба, сотрудника Сбербанка Абхазии, он предложил заняться банковской политикой в стране, касающейся местных граждан, т.е. это кредитование малого бизнеса, и вообще нужно хотя бы какие-то механизмы разработать. Апартаменты тоже пытались обсуждать, но мы тут на встречных курсах идем, ничего интересного: они – за, мы – против, на этом и разошлись.
– Было ли что-то принято по итогам этой встречи? И как в дальнейшем будет работать ваша группа?
– Ничего принято не было, нам сказали, что потом уведомят, какой характер работы будет. Обещали поделиться информацией, но пока мы ничего не получили.
– У вас есть какой-то оптимизм, какая-то надежда на то, что рабочая группа как-то сдвинет эту ситуацию с мертвой точки?
– Оптимизма мало. Больше надежды. Во-первых, функционал у рабочей группы не тот, чтобы какие-то практические решения принимать, больше полезного в том, чтобы хотя бы быть услышанным.
– А какой функционал у рабочей группы? Вам кто-нибудь это объяснил?
– Нет, толком нет.
– То есть вы собрались, поговорили без понимания того, каковы ваши полномочия и в каком объеме вы можете на что-то влиять?
– Ни о каком влиянии речь не идет. На все влияет один человек, собравший эту комиссию. Если он нас для того собрал, чтобы пар выпустить, мы может быть пар выпустим, но люди услышат, о чем мы говорим, хотя бы при помощи камеры государственного телевидения, которая там снимает. Уже это для нас плюс, потому что формат телеграм-каналов, видимо, недостаточный, чтобы население услышало альтернативную точку зрения. Если есть возможность в лицо президенту сказать, чем ты не доволен, а не через чиновников передавать, еще неизвестно, как дойдет информация, то я согласен сесть и разговаривать. А то, что эта рабочая группа ничего не примет, это было очевидно с самого начала. У нас много организаций, которые эти реформы должны были предлагать, как пирожки жареные на рынке одну за другой, всякие институты, академия, университет, их КПД сравнялось, и не видно инициативы в создании реформ. На мой взгляд, это было в большей степени политическое мероприятие, чем экономическое и реформаторское.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Подписывайтесь на нас в соцсетях
Telegram
Youtube